Все началось в 1790 году, когда в Петербург из Саксонии приехал бриллиантовых дел мастер Андреас (Андрей Григорьевич) Ремплер, который сразу же получил звание придворного ювелира. С того же года он стал оценщиком Кабинета Его Императорского Величества, тогда Павла I; Ремплер действительно был прекрасным мастером-ювелиром, поэтому его собственное дело, начатое в 1796 году, быстро пошло в гору. Но если фирма называется Болин, то причем здесь Ремплер? Дело в том, что у Андреаса Ремплера были две дочки, которые удачно вышли замуж за двух очень деловых и одновременно талантливых мужчин. Старшая сыграла свадьбу еще при жизни отца; ее муж, немец Готтлиб Эрнст Ян, тоже ювелир, стал компаньоном тестя. А младшая вышла замуж позже, в 1834 году, за шведа Карла Эдуарда Болина. К тому времени умер старый Ремплер, и, таким образом, Карл Эдуард Болин не только оказался женатым на богатой наследнице, но и почти сразу, в 1835 году, вступил в дело, и в 30 лет стал совладельцем ювелирного предприятия, которое являлось поставщиком высочайшего двора. Это было невероятно для того, кто еще два года назад поступил на службу к Яну бухгалтером, только недавно приехав в Россию.

Карл Эдуард успел поработать в качестве компаньона с Эрнстом Яном год, поэтому фирма называлась «Ян и Болин». Как только Болин стал совладельцем фирмы, он был также назначен оценщиком Кабинета и приобрел звание придворного ювелира. В 1836 году умирает совладелец Эрнст Ян, и теперь предприятие носит название «Болин и Ян»; к этому времени вдова Ремплера все еще участвует в делах. У Болина был младший брат, которого тот вызвал в 1836 году в Петербург, Генрик Конрад (Андрей) Болин, и который в 1852 году открыл филиал разросшейся фирмы в Москве, задолго до Фаберже, Хлебникова и почти одновременно с Овчинниковым.

Дела у придворного ювелира и оценщика Кабинета Его Императорского Величества Карла Эдуарда Болина шли превосходно: его работы были невероятно востребованы, а он сам пользовался особым расположением царской фамилии. Фирма семьи Болин выполняла, в подавляющем большинстве случаев, очень дорогие, важные и крупные заказы: драгоценные украшения. Это были и колье, и броши, и диадемы, запонки, галстучные булавки, уникальные ожерелья из редких по весу драгоценных рубинов, сапфиров, алмазов и жемчуга. На фирме очень любили аметист и делали много изделий с этим камнем, особенно брошей; замечалось также пристрастие к изготовлению головных уборов из бриллиантов и жемчуга, браслетов и серег с рубинами. Кроме того, Болин исполнял и официальные царские подарки с государственной символикой. К 1849 году в мастерской Болина работает пятьдесят человек, а сама она находится на Невском проспекте, в то время как магазин располагается недалеко от Зимнего дворца, на Большой Морской улице.

В XIX веке посмотреть на достижения человечества в разных отраслях науки, техники и искусства можно было на так называемых всемирных выставках (в России тоже были подобные мероприятия – Всероссийские выставки). В 1851 году фирма «Болин и Ян» принимает участие во Всемирной выставке по главнейшим отраслям мануфактурной промышленности в Лондоне. В то время считалось, что соперничать в ювелирном искусстве с европейскими странами Россия не может. Однако Болины добились невероятного успеха; отзывы были самые блестящие: «русские ювелиры Болины были лучшими на выставке, как по дизайну, так и по качеству», ювелирные изделия фирмы «решительно превосходили совершенством оправы все», что было на выставке («Обозрение Лондонской Всемирной выставки по главнейшим отраслям мануфактурной промышленности»).

Из восьми детей Карла Эдуарда Болина двое (Эдуард Людвиг и Густав Оскар Фридрих) работали с отцом. Они же и приняли руководство предприятием после его смерти в 1864 году, также получили звание оценщиков Кабинета и придворных ювелиров, а в 1871 году торговый дом получил название «Карл Эдуард Болин». Он оставался поставщиком императорского двора до 1916 года, почти до самого конца.

Младший брат Карла Эдуарда, как уже упоминалось, открыл магазин в Москве, причем, в отличие от петербургской мастерской, изготовлявшей драгоценные украшения, в Москве делали, в основном, серебряные изделия: столовое серебро, посуду, предметы быта, как дорогие, так и более демократичные по цене – в сочетании с хрусталем (например, ваза для фруктов в классическом стиле с основанием в виде серебряной фигурки древнегреческой девушки в тунике, держащей хрустальную чашу, или серебряный нож для разрезания бумаги с цветными эмалями). Стили применялись разные, от классики и историзма до ар-нуво и модерна. Мастера фирмы изучали орнаменты русской посуды XVIII века, чтобы выполнять предметы в популярном «русском стиле». Выбор изделий был очень широким, магазин ориентировался на разные слои населения первопрестольной. Возможно, это и стало одной из причин того, что до нашего времени дошли практически одни московские изделия и почти ничего из петербургских. Другим важным обстоятельством здесь оказалось то, что петербургская мастерская изготавливала, в основном, изделия для членов императорской семьи, а все их имущество, как известно, было либо конфисковано, либо разворовано, либо распродано в годы революции. Камни из оправ вынимали и продавали, драгоценные металлы переплавляли «для нужд молодой республики». Современники вспоминают о бандах революционных матросов, на груди которых висели бриллиантовые колье, о кухарках, на которых был целый ювелирный магазин.

На Всероссийской мануфактурной выставке в Санкт-Петербурге в 1870 году Болин, как называли для простоты фирму, был признан лучшим ведущим российским ювелиром. Он получил «первое место как по изяществу рисунка, совершенству работы, так и по высокой ценности изделий» и высшую награду – «право употребления Государственного герба», «за совершенную чистоту ювелирной работы, искусный подбор камней и изящество рисунков». Посетители «не могли довольно налюбоваться его большой диадемой из листьев плюща, исполненных только бриллиантами, чрезвычайно искусно сплетенными, так что металл, их поддерживающий, совершенно исчезает» («Отчет о Всероссийской мануфактурной выставке 1870 года в Санкт-Петербурге»). Из тех же прекрасных предметов – сохранившееся до нашего времени колье из 28 крупных уникальных рубинов цвета «голубиной крови» весом в 61 карат и бриллиантов весом 82 карата, которое было сделано к свадьбе дочери императора Александра II великой княжны Марии Павловны. В 1994 году его оценили на аукционе Christies в два миллиона долларов. К колье была сделана и диадема, но хотя смутные годы революций давно прошли, шедевры ювелирного искусства до сих пор страдают от человеческой жадности: ее последние владельцы не смогли ее поделить цивилизованно и разобрали на части. Еще одно произведение, дошедшее до нашего времени, — тиара из бриллиантов и рубинов, принадлежащая маркизе Надежде Милворд Хейвенской. Это изделие ювелирного искусства отличается легкостью и воздушностью рисунка, ярким блеском камней, которые очень искусно подобраны и вставлены.

Только на Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года в Москве у Болина появились конкуренты, среди которых был отмечен Фаберже как молодой, но первоклассный мастер. Фаберже официально стал придворным ювелиром только в 1911 году. Среди прочего на выставке была представлена бриллиантовая диадема с огромными грушевидными жемчужными подвесками, являвшаяся собственностью великого князя Владимира Александровича, которую носила его жена, и которую теперь с большим удовольствием носит английская королева Елизавета II.

И Фаберже, и Болины получали крупные заказы от царской семьи, особенно к важным праздникам и другим особенным событиям в жизни страны и членов семьи императора. Обязательным было исполнение фирмой «К. Э. Болин» ювелирной части приданого к бракосочетаниям высочайших особ; Фаберже традиционно изготавливал к Пасхе яйца-сюрпризы, а также столовое серебро и милые безделушки. При этом стоимость изделий Болинов во много раз превышала стоимость изделий Фаберже. Например, к свадьбе сестры Николая II великой княжны Ольги Александровны в 1901 году фирма семьи Болин изготовила несколько парюр (гарнитуров) из изумрудов, рубинов и бриллиантов и дорогую брошь в 19200 рублей. Для сравнения, роскошное императорское пасхальное яйцо фирмы К. Фаберже в виде корзинки с золотыми колосьями и цветами, сплошь усеянное бриллиантами, купленное в том же году, обошлось императору в 6850 рублей. Но, несмотря на некое соперничество, обе фирмы исполняли многие заказы вместе.

Братья Эдуард и Густав Болины получили дворянство в 1912 году. Это единственный случай в российской истории, когда ювелиры были возведены в российское потомственное дворянское достоинство. Теперь у семьи появился фамильный герб: на строгой формы голубом геральдическом щите изображены веревка булинь (снасть парусного судна для управления парусами – так с шведского переводится фамилия «Болин») и геральдический драгоценный камень.

Московское отделение фирмы Болин на «бриллиантовой улице» старой столицы – Кузнецком мосту – работало с русским размахом. Этому во многом способствовал сын Генрика Болина Вильгельм (Василий Андреевич). Он руководил московским отделением после смерти отца в 1888 году вплоть до 1918 года; после 1912 года, когда Василий Андреевич достиг полной финансовой независимости от петербургских кузенов, предприятие в Москве стало называться «В. А. Болин», так оно называется до сих пор (V. A. Bolin). Дела шли настолько хорошо, что в 1916 году В. А. Болин открывается в Германии, в Бад-Хохенбурге, курортном городе, в котором собиралось все высшее общество. Но тут грянула первая мировая война, и Болин едет на родину предков, в Стокгольм, где в присутствии короля Швеции Густава V открывает очередной ювелирный магазин. Так Болины стали придворными ювелирами шведского королевского двора, коими являются до сих пор.

С началом революции имущество Болинов в Москве экспроприировали и распродали, и Василий Андреевич даже остался в должниках. Интересно, что занимать деньги пришлось у мадам Фаберже. Позже на европейских аукционах Болин узнавал свои работы. Потери, по его подсчетам, составили до пяти миллионов царских рублей золотом. В Швецию удалось вывезти вывеску московского магазина на Кузнецком мосту, и теперь она украшает бутик в Стокгольме. Нынешний глава дома Ханс Болин гордится русским прошлым фирмы и поэтому не стал менять название. Он говорит, что о возвращении фирмы в Россию мечтал еще Василий Андреевич, который верил в то, что «когда-нибудь все нормализуется, и «Болин» сможет открыть свои двери русским клиентам». На этот счет на фирме уже есть некоторые планы.

Сейчас фирма V. A. Bolin продолжает работать; это имя, как и раньше, связывается с безупречным вкусом и высоким качеством. Произведения фирмы хранятся в государственных и частных собраниях всего мира: в Швеции, США, Англии, Германии, Дании и других. В одной только России они есть в Эрмитаже, Историческом музее и Оружейной палате. В 2001 году Государственном историко-культурном музее-заповеднике «Московский Кремль», в помещении Успенской звонницы, была открыта выставка «Болин в России. Придворный ювелир конца XIX — начала XX века». Это, по сути, первая выставка фирмы на родине, в России. Открытие выставки было приурочено к официальному визиту Его Величества короля Швеции Карла XVI Густава, королевы Швеции Сильвии и кронпринцессы Виктории. Предметы для этой экспозиции были предоставлены не только русскими музеями и владельцами частных собраний, но и собрания Королевских Домов Швеции и Дании, Ливрусткаммарен (шведская оружейная палата), аукционный дом Christies, галерея «А ля Вьей Русси» из Нью-Йорка, галерея «Ротманн» из Кельна, «Вартски» из Лондона.

Ювелирные изделия семьи Болин на протяжении многих лет высоко держали марку: сочетали высокую технику исполнения с изяществом, ослепительный блеск с безупречным художественным вкусом. За все время своего существования в России фирма Болин подняла ювелирное дело до уровня высокого искусства, когда даже щетка для одежды с эмалевым рисунком может стать изысканной вещью, а настольная рамка из кабинета Его императорского величества с фотографией императрицы Александры Федоровны, выполненная из оригинальной карельской березы, являет образец строгого вкуса и простой, но изящной отделки. Остается лишь сожалеть, как мало сохранилось таких произведений ювелирного искусства и как мало подобных предметов появляется сейчас.